В Хакасии в четвертый раз прошёл международный эколого-этнический фестиваль театров «Чир Чайаан» («Дух Земли»). Открылся он в Абакане традиционным шествием гостей и участников. В праздничной толпе шли гости из Эстонии, Италии, Чехии, Польши, Словении, Белоруссии, из российских городов. Среди участников был и театр из Германии. Во второй фестивальный день на сцене Центра культуры имени Кадышева разыгралось «Аппетитное представление». Маттиас Юнгерманн рассказывал библейские истории с помощью… простых овощей и фруктов.
Абакан (ОРНИС)
В Хакасии в четвертый раз прошёл международный эколого-этнический фестиваль театров «Чир Чайаан» («Дух Земли»). Открылся он в Абакане традиционным шествием гостей и участников. В праздничной толпе шли гости из Эстонии, Италии, Чехии, Польши, Словении, Белоруссии, из российских городов. Среди участников был и театр из Германии. Во второй фестивальный день на сцене Центра культуры имени Кадышева разыгралось «Аппетитное представление». Маттиас Юнгерманн рассказывал библейские истории с помощью… простых овощей и фруктов. Они «сыграли» в спектакле все главные роли. Недаром же его театр называется «Radieschenfieber» («Редисочная лихорадка»).
А после библейских историй о потерянной овце, блудном сыне и добром самаритянине Маттиас Юнгерманн с помощью обыкновенной, порядком помятой, испачканной и драной простыни рассказал абаканским зрителям обычную и вместе с тем интимную историю о своей жизни.
Актёр доверительно разворачивает перед залом старый кусок ткани:
- Вот это – жизнь. Моя. Вот здесь (показывает след от собачьей лапы) меня укусила собака. Черная. На руке до сих пор остался шрам. А вот тут – видите? Это я сказал своему отцу, что не люблю его. Так и сказал: «Я тебя не люблю! Лучше бы у меня были другие родители!» И отца это очень сильно поранило. А я плакал. Мне было 12 лет… А вот огромная дыра в середине. Я влез в нее только одной ногой, поэтому смог из нее выбраться - вторая-то была наружу. Я сидел целыми днями в комнате, не мог ничего делать, думал, что у меня нет друзей. Я слышал, у других людей дыры случаются и побольше. И тогда – куда ни повернись, вокруг только стены и пустота…
Кроме пятен, дыр и скрепленных булавкой разрывов, означающих решенные проблемы, есть на простыне-жизни еще и свой «грязный уголок».
- У каждого есть, - говорит Матиас, - просто никто не любит им хвастаться. Это тайна. Вот спросишь кого-нибудь: «Есть у вас грязный уголок?» - «У кого? У меня?! Ни боже мой!»… Простыня порхает, превращаясь то в ребенка, то в повязку для сломанной руки, то в полотенце официанта. А зал, впавший в блаженное состояние, до самого конца представления внимательно следил за самой обыденной вещью, которая в руках талантливого исполнителя становилась волшебной. После спектакля корреспондент ОРНИС встретился с 28-летним актёром из Штуттггарта.
- Маттиас, как вышло, что ты стал артистом кукольного театра? На твоей странице в Интернете сказано, что после окончания школы ты мечтал стать звукоинженером.
- Да, я хотел стать звукоинженером, потому что очень интересовался музыкой. Однако когда дело дошло до учебы, оказалось, что сначала надо изучать нотную грамоту. А я, хоть и умею играть на пианино, но, что называется, на слух. Какое-то время я не знал, что делать. И только через год после окончания школы пришла идея заняться кукольным театром. Но это не было так уж внезапно. В конце концов, свою первую куклу я сделал в 13 лет.
- И что это была за кукла?
- Перчаточная. В Германии есть телепередача, где работают с такими куклами. То, как быстро и весело болтали куклы на экране, меня просто завораживало. Вот тогда я и смастерил свою первую куклу.
- Ты всегда работаешь один?
- На сегодняшний день в моем репертуаре три спектакля. Чаще всего я на сцене один, но иногда работаю с друзьями и коллегами в совместных спектаклях.
- Когда ты рассказываешь притчу о блудном сыне, папу «играет» арбуз, сыновей – бананы, а в честь возвращения блудного дитяти «забивают огурец». На местном рынке не возникло проблем с подбором «актеров»?
- Обычно на роль отца я приглашаю ананас. Вчера я их видел на прилавках, а сегодня – не оказалось. Кстати, благодаря этому спектаклю мне довелось обойти множество рынков в разных странах.
- Откуда взялось название театра - «Radieschenfieber»? Из любви к редису?
- Вовсе нет. Просто люди хорошо запоминают такое забавное название. Редиска в моем представлении не участвует.
- Как ты попал в Абакан?
- О фестивале я узнал от своего педагога Михаэля Фогеля, который привозил на «Чир Чайаан» в 2004-м году свой спектакль «Hamletfantasy». Для меня это первый визит в Россию.
Ольга Скобова (© ORNIS, 2006)
redaktion-tomsk@ornis.ru
В Хакасии в четвертый раз прошёл международный эколого-этнический фестиваль театров «Чир Чайаан» («Дух Земли»). Открылся он в Абакане традиционным шествием гостей и участников. В праздничной толпе шли гости из Эстонии, Италии, Чехии, Польши, Словении, Белоруссии, из российских городов. Среди участников был и театр из Германии. Во второй фестивальный день на сцене Центра культуры имени Кадышева разыгралось «Аппетитное представление». Маттиас Юнгерманн рассказывал библейские истории с помощью… простых овощей и фруктов. Они «сыграли» в спектакле все главные роли. Недаром же его театр называется «Radieschenfieber» («Редисочная лихорадка»).
А после библейских историй о потерянной овце, блудном сыне и добром самаритянине Маттиас Юнгерманн с помощью обыкновенной, порядком помятой, испачканной и драной простыни рассказал абаканским зрителям обычную и вместе с тем интимную историю о своей жизни.
Актёр доверительно разворачивает перед залом старый кусок ткани:
- Вот это – жизнь. Моя. Вот здесь (показывает след от собачьей лапы) меня укусила собака. Черная. На руке до сих пор остался шрам. А вот тут – видите? Это я сказал своему отцу, что не люблю его. Так и сказал: «Я тебя не люблю! Лучше бы у меня были другие родители!» И отца это очень сильно поранило. А я плакал. Мне было 12 лет… А вот огромная дыра в середине. Я влез в нее только одной ногой, поэтому смог из нее выбраться - вторая-то была наружу. Я сидел целыми днями в комнате, не мог ничего делать, думал, что у меня нет друзей. Я слышал, у других людей дыры случаются и побольше. И тогда – куда ни повернись, вокруг только стены и пустота…
Кроме пятен, дыр и скрепленных булавкой разрывов, означающих решенные проблемы, есть на простыне-жизни еще и свой «грязный уголок».
- У каждого есть, - говорит Матиас, - просто никто не любит им хвастаться. Это тайна. Вот спросишь кого-нибудь: «Есть у вас грязный уголок?» - «У кого? У меня?! Ни боже мой!»… Простыня порхает, превращаясь то в ребенка, то в повязку для сломанной руки, то в полотенце официанта. А зал, впавший в блаженное состояние, до самого конца представления внимательно следил за самой обыденной вещью, которая в руках талантливого исполнителя становилась волшебной. После спектакля корреспондент ОРНИС встретился с 28-летним актёром из Штуттггарта.
- Маттиас, как вышло, что ты стал артистом кукольного театра? На твоей странице в Интернете сказано, что после окончания школы ты мечтал стать звукоинженером.
- Да, я хотел стать звукоинженером, потому что очень интересовался музыкой. Однако когда дело дошло до учебы, оказалось, что сначала надо изучать нотную грамоту. А я, хоть и умею играть на пианино, но, что называется, на слух. Какое-то время я не знал, что делать. И только через год после окончания школы пришла идея заняться кукольным театром. Но это не было так уж внезапно. В конце концов, свою первую куклу я сделал в 13 лет.
- И что это была за кукла?
- Перчаточная. В Германии есть телепередача, где работают с такими куклами. То, как быстро и весело болтали куклы на экране, меня просто завораживало. Вот тогда я и смастерил свою первую куклу.
- Ты всегда работаешь один?
- На сегодняшний день в моем репертуаре три спектакля. Чаще всего я на сцене один, но иногда работаю с друзьями и коллегами в совместных спектаклях.
- Когда ты рассказываешь притчу о блудном сыне, папу «играет» арбуз, сыновей – бананы, а в честь возвращения блудного дитяти «забивают огурец». На местном рынке не возникло проблем с подбором «актеров»?
- Обычно на роль отца я приглашаю ананас. Вчера я их видел на прилавках, а сегодня – не оказалось. Кстати, благодаря этому спектаклю мне довелось обойти множество рынков в разных странах.
- Откуда взялось название театра - «Radieschenfieber»? Из любви к редису?
- Вовсе нет. Просто люди хорошо запоминают такое забавное название. Редиска в моем представлении не участвует.
- Как ты попал в Абакан?
- О фестивале я узнал от своего педагога Михаэля Фогеля, который привозил на «Чир Чайаан» в 2004-м году свой спектакль «Hamletfantasy». Для меня это первый визит в Россию.
Ольга Скобова (© ORNIS, 2006)
redaktion-tomsk@ornis.ru