Летом 2011 года группа художников – российских немцев приехала на пленэр в уникальный своим историческим прошлым, сибирский край, в старинный город Тобольск. Эта поездка была связана с историческими коллизиями немцев России, что приехали в Россию и служили ей верой и правдой на протяжении последних трех и более столетий.
Летом 2011 года группа художников – российских немцев приехала на пленэр в уникальный своим историческим прошлым, сибирский край, в старинный город Тобольск. Эта поездка была связана с историческими коллизиями немцев России, что приехали в Россию и служили ей верой и правдой на протяжении последних трех и более столетий.
Как слепа и неотвратима карающая сила богини Фортуны и неисповедимы пути Господни. Источником этого афоризма являются слова св. апостола Павла: «О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисповедимы пути Его!» (Рим.11:33). В этом убеждаешься, воочию сталкиваясь с документальным прошлым.
Художники и фотографы посетили массу исторически значимых и уникальных мест: совершили пешую и автобусную прогулку по памятным местам города, залы музея Тобольского кремля, мемориальную комнату дома, в котором проживала семья гражданина Романова в 1918 году, прикоснулись к предметам материальной культуры прошлого провинциальной столицы Российской империи. Это место – пример уникального сплава Востока и Запада. Тобольск и Ишим до создания знаменитого Транссиба были воротами в Поднебесную. Культурный ландшафт Сибирского края был бы не полным без участия в его формировании коренных тюркских народов, которые проживали на его просторах с незапамятных времен. Часть тюркского населения стала правопреемницей Золотой орды, другая, сохранила глубокую связь с древней языческой культурой.
Над этим городом витает дух культурных эпох, а художники, как медиумы, способны улавливать тайные знаки и символы. Целью пленэрной экспедиции стала поездка в села, в которых компактно проживают немецкие семьи, репрессированные во время Второй мировой войны в Тобольский край. В селах: Октябрьское и Байкалово сегодня проживают трудармейцы, чье отрочество, юность и молодость пришлись на суровые годы трудармии. Они, в одночасье повзрослевшие, обязаны были нести трудовую повинность, в полном объеме для взрослых людей, вырабатывать трудовую норму за скудную лагерную баланду. Трудармейцы давно простили своих обидчиков, их жизнь состоялась, они уважаемы и успешны, а главное, они подтвердили общественное мнение о том, что немецкая нация самая трудолюбивая, педантичная и ответственная, их работа ассоциируется с понятием Ordnung. В семьях детей и внуков трудармейцев наблюдается процесс диффундирования двух культур, например, фасады домов, стайки и другие придомовые территории типичны для Сибири. Но в домах бережно хранится память о родителях, бабушках и дедушках, присутствует дух немцев России в том числе: Библии с готическим шрифтом, фамильные альбомы со старинными фотоснимками, изящная рукотворная мебель, кружевные скатерти (они до сих пор украшают немецкие интерьеры изб), добротная самодельная посуда из металла, сделанная мастеровыми руками дедушек и отцов, старинные кованные сундуки, чудом привезенные с Родины в Поволжье. Артефакты бытовой культуры, хоть сейчас, стали бы предметом гордости любого краеведческого музея.
Уникальным событием можно назвать посещение художниками, так называемой Подгорной части города. Такое название носят старинные улицы Тобольска. В одном из двухэтажных особняков непродолжительное время проживала семья Николая Александровича Романова (уже отрекшегося от царского престола последнего императора России). Сохранилась комната с элементами той исторической эпохи, а также личные вещи семьи Романовых и преданных им друзей (прислугой их назвать язык не поворачивается). Все присутствующие прониклись чувством сострадания и коллективной вины перед теми людьми, которые были расстреляны в 1918 году, а их останки были сброшены в Ганину яму под Екатеринбургом. Перед глазами художников выстроилась некая временная шкала, или струна времени, на которой расположились судьбы сосланных в эти края несколько поколений немцев России. Декабристы с немецкими фамилиями (Кюхельбекер), либералы-революционеры времен Герцена (Фонвизин), семья последнего российского императора, в чьих жилах на 2/3 текла немецкая кровь, а так же последняя волна репрессированных российских немцев, чьи дети пустили в эту суровую сибирскую землю корни.
Летний пленэр в Тобольске завершился блиц выставкой работ художников и фотографов. На ней особое место занял графический триптих московской художницы-графика Натальи Бакановой-Вейберт. На нем она изобразила ту саму временную шкалу, на которой расположилась судьба ее рода. Автор нашла удачный творческий ход, Наталья отказалась от изображения людей в пользу мира вещей. Получился настоящий “Stillleben”, он наиболее удачно и емко передал не только настроение от увиденного и пережитого на Сибирской земле, но в канву событий органично были вплетены конкретные фрагменты и образы увиденного, пережитого и зарисованного ею натурного материала из пленэрной экспедиции. Первый лист триптиха посвящен прабабушке, которая покидает уютную бюргерскую Германию и отправляется вслед за своим мужем, талантливым инженером, в далекую загадочную Россию на рубеже столетий. На центральном листе изображен будуар знатной дамы, в центре которого расположена изящная модная мебель в стиле «Модерн», на кружевной скатерти стола лежат дамские перчатки, ридикюль, на спинку стула наброшен палантин (прабабушка любила балы, а ее муж был незаменимым специалистом на Путиловском заводе, одном из лучших военных предприятий Европы). Другая судьба была уготована бабушке Натальи Бакановой-Вейберт. Революция, гражданская война, эшелоны солдат и беженцев. На Богом забытом полустанке встречаются барышня и молодой человек в военной форме в одной очереди за кипятком. На предложение познакомится, девушка отвечает категорическим отказом, ссылаясь на маменькин запрет, не знакомится в публичных местах с неизвестными мужчинами. Так в вихре кровавых событий родилась новая семья. Из блистательной столицы бывшей Российской империи семья Вейберт перебирается в Пермь. На третьем листе триптиха изображена печка в избе-времянке, возле которой лежит домотканый половичок, на котором уютно расположились растоптанные кирзовые сапоги, но и в этом убогом месте царят чистота и уют. Графический цикл художницы является яркой иллюстрацией русской поговорки «От тюрьмы, да от сумы не отказывайся». Отец художницы, Лев Вейберт, известный художник-график, основатель школы станковой гравюры на Урале, во время Второй мировой войны был конвоирован в один из лагерей свердловской области на лесоповал, но, благодаря своему таланту, он сумел выжить в нечеловеческих условиях суровой уральской тайги. Так три поколения обрусевших немцев проделали далекий и нелегкий путь из Германии в суровый уральский край, где природа ничем не отличается от Сибирской тайги, а увиденное и пережитое художницей нашло свое воплощение в пронзительном по своей искренности и завершенности графическом цикле. Как тут не вспомнишь про вселенский закон причинно-следственных связей и не изумишься, как причудливо сплетается узор человеческих судеб и историй. Уходит поколение немцев, чья судьба вершилась в горниле военных лет, но что-то неуловимо прекрасное, похожее на мелодию, исходящую от нитей-струн, заставляет в унисон вибрировать струны людских душ, пришедших на выставку художников российских немцев, чей пленер проходил этим летом в старинном сибирском городе Тобольске.
Ирина Вейс, искусствовед
По итогам Арт-лаборатории автором данного материала, участником проекта Ириной Вейс, был создан Тобольский блокнот. Его можно увидеть, пройдя по ссылке.